Дернув за ногу, Хэнк разбудил меня. В лагере со всех сторон был слышен шум готовящихся к шестому этапу ралли людей и техники.
Поспать удалось менее двух часов. Умывшись, позавтракав и одевшись в форму, я вышел на старт. Пять часов утра.
Стоя у выезда из бивака в ожидании своей очереди, я еле удерживал мотоцикл. Очень хотелось спать. Казалось, что сил совсем не осталось.
Из темноты появился Марек Дабровский, польский гонщик команды Orlen Team. Вчера он прекратил гонку. Сломанная несколько месяцев назад и неправильно сросшаяся ключица не давала ему покоя.
– Как твоя рука, друг? – спросил он.
– Стараюсь не думать о ней во время гонки. А перед стартом заматываю эластичным бинтом, – мне даже говорить было тяжело – так я устал.
– Мне нужно поговорить с тобой после гонки. Я хочу, чтобы ты выступал в нашей команде, – положив левую руку мне на плечо, сказал Марек. Его правая рука была забинтована. – Я знаю, как тебе тяжело. Держись!
– Поговорим после Дакара, – сказал я и завел двигатель – судья уже показывал, что мне пора стартовать.
Пройдя 165 км лиазона, я остановился метрах в пятидесяти от старта шестого спецучастка. Ко мне подошел Крис и указал на двигатель моей «Хонды».
Масло каплями стекало с нижней защиты движка. Мы замерили его уровень – мотор был «сухой»! Смазка выдавливалась через прокладку фильтра. До моего старта оставалось полчаса. Я связался с механиками команды по спутниковому телефону – они были в 300 километрах от меня.
Подбежав к группе болельщиков, сидящих на квадроциклах, я спросил, есть ли у них запасное масло. Молодой аргентинец, словно волшебник, достал из багажника пять литровых банок. Я купил у него все. Залив один литр в двигатель, примотал скотчем пару банок себе на пояс и по одной – на бедра. Стартовал вовремя.
Через каждые пятнадцать минут я останавливался, понемногу доливая масло.
Вязкий мягкий песок, поросший травой, затруднял прохождение трассы. Особенно на крутых подъемах. Из-за вчерашнего дождя было очень влажно и душно.
Остановившись в очередной раз для заливки масла, я решил немного отдохнуть и подкрепиться. Перекусив безвкусным энергетическим батончиком и запив колой, я упал навзничь. Очень хотелось спрятаться от палящего солнца, но вокруг не было ни единого кустика. Услышав шум двигателя, я приподнял голову. Широко раскачиваясь из стороны в сторону, очень медленно ко мне приближался мотоцикл под номером 143. Было видно невооруженным глазом, что его хозяин едет из последних сил. В трех метрах от меня он остановился и, не удержав мотоцикл, вместе с ним упал на бок.
Я узнал невысокого плотно сбитого итальянца.
– Чао! – сказал я, смеясь. – Что-то все-таки связывает меня с Италией! Вчера – итальянец в болоте, сегодня – в песке!
– Кadzako! You are strong! Help me! – пробормотал он.
Мы познакомились прошлым летом во время гонки Transorientale Санкт-Петербург – Пекин. Я выступал тогда за Казахстан. Вот и называли меня многие «казахом». По-итальянски это звучало особенно ярко – «Кадзако».
Утверждение итальянца, что я – сильный, заставило меня встать. Я поднял придавивший его мотоцикл и поставил на подножку. Сам «макаронник», похоже, вставать и не собирался.
– Please tell me what to do. I have no power any more! – тяжело дыша и не глядя в мою сторону, сказал он.
До финиша – 250 километров. Плюс еще 350 до лагеря. В таком состоянии их ему не одолеть. Так что я посоветовал бедолаге немного поспать. И он, не раздумывая, согласился, как будто только и ждал такого ответа. Итальянец подполз ближе к мотоциклу, спрятался в его тени и, не промолвив ни слова, уснул.
Я встретил его через несколько дней в лагере, где итальянец мне рассказал о том, как он проспал под мотоциклом почти 12 часов. И уже под покровом ночи его подобрала и довезла до бивака «метла».
Уложив спать итальянца, я продолжил путь.
Где-то посреди пустыни, остановившись в очередной раз, я наблюдал за тем, как красного цвета багги налетел днищем на огромный булыжник, скрытый между двумя небольшими дюнами. Все четыре колеса беспомощно повисли в воздухе. Оба члена экипажа бегали вокруг машины, размахивая руками в ожидании помощи от проезжающих джипов и грузовиков.
Позже я увидел незабываемую картину преодоления песчаных дюн огромными грузовиками КамАЗ. Первым на довольно-таки высокой скорости прошел экипаж Фирдауса Кабирова. Я знал, что за этой кажущейся легкостью стоят высочайшее мастерство водителя и уникальные возможности спортивного КамАЗа. Проезжая мимо меня, экипаж посигналил тремя короткими гудками. После таких вот встреч ребята называли меня единственным болельщиком-соотечественником, попадающимся посреди пустыни.
Наконец-то я преодолел пески. До финиша – 100 км скоростного участка по проселочным дорогам.
Финишировав и дозаправив мотоцикл, я заехал в небольшое придорожное кафе. До лагеря – более трех сотен верст. Я боялся, что двигатель не выдержит высоких оборотов «в сухую» – все масло я израсходовал на трассе.
На стоянку рядом с кафе зарулил бежевый пикап. Его хозяин – молодой аргентинец, выйдя из машины, рассматривал мой израненный мотоцикл.
– Мендоса? – спросил он.
– Мендоса! – ответил я.
Именно в этом городке находился бивак. Идея созрела моментально, и спасибо хозяину грузовичка – он ее поддержал. Уже через полчаса, в одном нижнем белье, я садился в кабину пикапа. Мотоцикл был укрыт брезентом в кузове. Одежду, шлем и сапоги я упрятал там же. Наружу торчали только спутниковые антенны – передвижение мотоцикла отслеживается организаторами гонки.
Дорога заняла около трех часов. За несколько километров до лагеря мы вытащили мотоцикл из кузова, я оделся и продолжил путь. Отдав в лагере мотоцикл механикам, я пошел в свою палатку спать – до старта оставалось четыре часа.
И снова – подъем! Седьмой этап гонки: сегодня после сложного спецучастка мы должны будем пройти еще 550 км до лагеря. Маршрут лиазона проложен через Анды. Где-то высоко в горах – пограничный контроль. Лагерь находится на берегу Тихого океана в чилийском городке Вальпараисо.
Основу спецучастка составляли песчаные дороги.
Еще на старте я вновь ощутил накопившуюся за предыдущую неделю невероятную усталость. Песчаная дорога представляла собой две разрыхленные колеи. Почти на каждом повороте я менял полосы: при правом повороте смещался в левую колею и наоборот.
Набирая скорость на прямике, я в очередной раз сместился из правой колеи в левую. В следующую секунду я ощутил сильный толчок в заднее колесо, а через мгновение – удар в спину. Падая, я заметил перелетающего через меня мотоциклиста. Он приземлился в невысоком кустарнике. Классика жанра – столкновение при обгоне! Лежа на песке в каком-то нелепом положении, я чувствовал тяжесть двух придавивших меня мотоциклов. Хозяин КТМа очень быстро выбрался из кустарника и стащил с меня обе машины.
– Are you OK? – спросил он.
Жестом я показал, что серьезной травмы не получил. Он завел свой мотоцикл и продолжил гонку. Мимо проносились другие участники ралли.
Хромая, я подошел к своей «Хонде». Оттащив мотоцикл на несколько метров от дороги, я уловил сильный запах бензина и обнаружил, что пробиты оба правых бака. Из них вовсю хлестало топливо. Я положил мотоцикл на левый бок, достал из сумки ремкомплекта похожую на пластилин серую массу «холодной сварки», размял ее и заделал пробоины. Подождав, пока заплаты затвердеют, я поднял мотоцикл.
Топлива в баках почти не оставалось.
Внезапно появился всадник на черном, как смоль, коне. От легендарного Зорро его отличало только отсутствие маски и опущенные вниз поля шляпы.
– Амиго! Нафта, нафта! – прокричал я. Он понимающе кивнул и ускакал куда-то в покрытую кустарником пустыню. Мне показалось, что я прождал его под палящим солнцем целую вечность.
Два литра бензина – это все, что привез мой Зорро. Но и на том спасибо! Залив топливо в передний бак, я продолжил гонку. Через несколько километров я взял еще пять литров у полицейских, обеспечивающих безопасность ралли. Затем еще и еще я останавливался, выпрашивая бензин у стоявших рядом с трассой редких болельщиков. По мере приближения к финишу снижалась моя скорость. Невыносимая жара.
Из-за столкновения и частых остановок меня обошли даже все машины. Я ехал практически последним. Но – ехал!
На очередном повороте песчаной дороги я не смог удержать мотоцикл. Зацепившись рулем за кустарник, «Хонда» завалилась на правый бок. Я жестко упал.
Пришел в сознание от приятной прохлады – откуда-то сверху на лицо текла струя холодной воды.
Открыв глаза, я разглядел четыре силуэта – местные жители нашли меня лежащим в нескольких метрах от дороги. Они сняли с меня шлем. Загорелые тела и некоторые элементы их одежды давали мне основание предположить, что это – потомки великой цивилизации Инков. Бурно жестикулируя, они говорили на непонятном мне языке.
И тут в нескольких метрах от меня остановился джип с надписью Medical. С водительского места из него вышла высокая женщина.
– Бонжур! Сава? – улыбаясь, произнесла она типичное французское приветствие.
Ее спутник открыл багажник и достал большую сумку с красным крестом.
Он осмотрел меня, измерил давление и произнес:
– «Метла» совсем рядом, она подберет вас. На биваке обязательно зайдите в медицинский пункт. Тем более что после «метлы» продолжать гонку запрещено.
Меня словно током ударило. Я быстро поднялся на ноги и стал спешно надевать шлем.
– Они думают, что я не могу дальше ехать, что я сдался! – бормотал я себе под нос. – Не дождетесь!
Поблагодарив местных жителей, я вернулся на маршрут. Но проехав всего несколько километров, я снова упал. Перпендикулярно песчаной дороге недалеко от меня стоял раллийный автомобиль. Одного из членов экипажа сильно рвало. Второй поливал его голову водой из пластиковой бутылки.
Обратив на меня внимание, он взял из машины еще одну бутылочку с водой и молча бросил ее мне. Я поднял горячую емкость и положил ее в задний карман куртки. Вода в пустыне лишней не бывает!
«Неужели не смогу сегодня финишировать? Ведь завтра – день отдыха! В лагере можно будет выспаться и восстановить силы!» – подумал я, старательно отбрасывая мысль о том, что после финиша, до которого оставалось 170 километров, придется трястись еще 550 – до лагеря.
Лиазон проходит от аргентинского города Мендоса до чилийского Вальпараисо. Между ними – горный перевал на высоте 4 000 метров рядом с самым высоким в мире потухшим вулканом Аконкагуа! Бивак расположен практически на берегу Тихого океана.
Из-за поворота вновь показался джип медицинской помощи, идущий в конце гонки. Да, я еду последним.
Не желая снова вступать в разговор с французскими медиками, я сел на мотоцикл и поехал. Мелкая пыль феш-феша еще больше затрудняла прохождение сегодняшнего этапа.
Сверяя маршрут с роуд-буком, я заметил мост. Рядом с ним стоял красный джип «Мицубиси». Автомобиль со смятой в гармошку задней частью выглядел довольно забавно.
Ах, как приятно встретить в пустыне своих: питерский экипаж Мироненко – Лебедев!
– А мы уже подумали, что едем последними, – сказал Серега Лебедев.
– Я – не последний, а закрывающий гонку! – шучу устало.
– У нас проблемы с движком. А ты езжай. Скоро начнет темнеть.
Финишную черту я пересек около 9 часов вечера.
Мне дали пакет с дакаровским обеденным набором.
Я ел, уставившись в одну точку, и думал о том, что в моей жизни вновь наступил момент, о котором я буду вспоминать с улыбкой. А от того, как я поведу себя сейчас, будет зависеть характер этой самой улыбки.
Если откажусь ехать дальше, я смогу выспаться в автобусе организаторов гонки, а мой мотоцикл подберет «метла». И тогда улыбка при мысли об этом дне будет кислой, не полной и смещенной к правой щеке…
Я предпочел вспоминать об этом дне, улыбаясь широко.
550 километров горных серпантинов, паспортный контроль на Аргентинско–Чилийской границе, гора Аконкагуа в свете луны. И ослепляющий свет фар встречного транспорта. В лагерь я добрался лишь к обеду следующего дня.
Ко мне подошел Хэнк и сказал:
– Я возьму мотоцикл, а ты иди в лагерь КамАЗа. Чагин каждые полчаса подходит и спрашивает о тебе. Он очень волнуется.
– Что случилось, Вадик? Почему ты так долго ехал? Ты цел? – забросал меня вопросами Володя.
Он стоял с большой поварешкой в руках рядом с дымящим казаном – готовил какое-то блюдо из морепродуктов.
Я подошел к нему и, глядя в глаза, произнес:
– Все хорошо, я завтра стартую! Я – в гонке…
Раздевшись, я пошел в душ, оборудованный в камазовской техничке.
Пиво, креветки, крабы, пельмени – все это богатство предложили мне гостеприимные камазовцы. Неугомонный завхоз команды Михалыч наливал из казана добавку всем желающим.
Я сидел за столом, пил пиво с колымской корюшкой и неторопливо рассказывал о своих вчерашних приключениях Наилю Багаветдинову. Потихоньку вокруг меня собралась почти половина команды. Держа в руках одноразовые тарелки с местными деликатесами, ребята громко смеялись, когда я в красках описывал, как убегал вчера от «метлы».
Поев, я пошел в лагерь своей команды. Рассказывать о вчерашних приключениях пришлось второй раз. В какой-то момент я остановился и сказал:
– Очень хочу спать!
Через несколько минут я отключился на раскладушке в тени нашего командного грузовика.
Проснулся на закате перед ужином. Находясь в полудреме, сходил в столовую, затем просмотрел и отметил изменения в роуд-буке на завтрашний день. Затем подошел к своему мотоциклу. Механики привели его в порядок и подготовили к восьмому этапу. Я залил солевой раствор в Camel Back и приготовил к завтрашнему утру экипировку. Удобно расположившись на раскладушке в палатке, ничем не укрываясь, я снова крепко уснул.
Половина маршрута ралли Дакар позади. Впереди – песчаные дюны Атакамы, горные дороги через перевал и – назад, в Буэнос-Айрес.
Мне приснилась мама. Она всегда гордилась мной: когда в детстве я побеждал на соревнованиях по греко-римской борьбе, когда учился в Калининском (Тверском) Суворовском военном, а затем и в Киевском высшем общевойсковом командном училище на факультете разведки. И всегда ругала меня за… Да за что она меня только ни ругала! Но я знаю, что делает она это потому, что очень любит.
За день до моего отъезда на Дакар она принесла три тетрадных листочка с написанной ее крупным и красивым почерком молитвой.
– Положи в разные места и читай перед тем, как будешь ехать, – убирая листочки в целлофановые пакетики, сказала мама.
Выполняя ее наказ перед стартом в Сахаре, а теперь и в Атакаме, я был уверен, что ничего со мною не случится, что две самых больших силы во Вселенной – Вера и мамина любовь – защитят меня.
Утро. Завтрак на бегу.
Как разведчик в тыл врагу,
Пробираюсь сквозь туман.
Слева – Тихий Океан.
Новый старт был дан в горах.
Мне уже не ведом страх.
Я готов идти на битву,
Мамину прочтя молитву.
Эти строки я написал после Дакара-2009.
Восьмой этап ралли я прошел без падений и травм. Финишировал в основной группе. А вечером я позвонил Тане. Я прилетел в Женеву за день до операции.
В начале февраля в Москве было очень холодно. Лежа в постели, я смотрел в окно на редкие и крупные снежинки. Луч прожектора добивал до 17 го этажа, на котором находилась моя съемная квартира в лучшем районе Москвы – Крылатском. Расположенный на возвышенности, он считается экологически чистым, поскольку со всех сторон продувается ветрами. Достаточно быстро можно добраться на машине до центра российской столицы по Рублевскому или Звенигородскому шоссе. Здесь есть церковь Рождества Пресвятой Богородицы, возведенная в середине XIX века на месте деревянного храма, построенного еще при Иване Грозном. Неподалеку бьет источник, вода в котором круглый год одной температуры – 7 градусов. От Олимпиады-80 здесь остались знаменитый гребной канал, крытый велотрек и проложенная по зеленым холмам велотрасса. А еще – кроссовый мототрек, на котором я и тренируюсь. Через мост, буквально рукой подать, находится «логово» моих добрых друзей-байкеров – «Ночных волков». Вот почему я действительно считаю этот район лучшим в Москве.
Несмотря на то, что уже было около часа ночи, я не мог уснуть. Утром прошлого дня я вернулся из Киева, где участвовал в пресс-конференции по поводу успешного прохождения мною ралли Дакар-2011.
Я поднялся с кровати, вышел в коридор и заглянул в комнату сына. Влад крепко спал. Я помню, как в аэропорту Алматы, отправляясь на Дакар-2009, сказал ему:
– Ты знаешь, куда я лечу, и что там всякое может произойти. Но чтобы со мной ни случилось, я хочу, чтобы ты вырос настоящим мужчиной. И знай: я люблю тебя.
Кажется, это было так давно. Потому что всего месяц назад сын был со мной на Дакаре-2011. И мы вместе с ним прошли его! Да, именно вместе.
Влад ждал меня на биваках, с тревогой наблюдая, как вертолеты доставляли с трассы раненых. Он верил, что я дойду до финиша в ночь, когда меня на буксире тащили почти сто восемьдесят километров. И радостно встретил меня у ворот бивака в 4:45 утра, сделал массаж, накормил и помог одеться. И в 6:45 проводил меня на старт следующего этапа. Он готовил мою экипировку. А еще обманывал меня – унылого и обессиленного – говоря, что маршрут короче на 200 километров. Он изучал и разрисовывал роуд-бук, а утром втолковывал мне, на каком километре опасные участки. Он написал в роуд-буке завершающего этапа рядом с отметкой финиша: «Красава! Ты сделал это!»
Я горжусь своим сыном.
Одевшись, я вышел на улицу, сел в машину и завел двигатель. Решил заехать в один популярный караоке-бар на Красной Пресне, спеть там пару песен и вернуться.
В основном холле все столики были заняты, и мне предложили пройти в малый зал. Напротив меня расположилась компания девушек. Одна из них как раз исполняла «Антигейшу» группы «ВИА Гра», и показалась мне знакомой. Следующая очередь петь была моя. Я выбрал «Друга» из репертуара «Океана Эльзы». Когда закончил вокальные упражнения и вернулся за свой столик, подошла моя предшественница-«Антигейша» и сказала:
– А ведь мы приходили на ваш день рождения, но вас там не было.
– Это вас не было – я прождал до полуночи!
– Мы ближе к часу ночи появились, даже какую-то пальму вам в подарок принесли… Но теперь это уже не важно. Давайте лучше споем вместе что-нибудь еще из «Океана Эльзы».
И мы неплохо так, с чувством исполнили:
– Я не здамся без бою!..
Подав заявку на участие в ралли Дакар-2010, я не смог принять в нем участие из-за полученной за месяц до гонки травмы.
Я вышел на старт через год – на ралли Дакар-2011. Во время прохождения третьего этапа упал на горной дороге и получил серьезные травмы – перелом ребра, ушиб руки и сотрясение мозга. Несмотря на это, пройдя около 9,5 тысяч километров, добрался до финиша этой жестокой гонки и стал первым украинцем, прошедшим ралли Дакар на мотоцикле от начала и до конца.
Я занял 87 место среди 94 финишировавших.
Вернее будет сказать: 87 место из 184 стартовавших.
Ведь в Дакаре есть только две группы гонщиков.
Одна – это сошедшие с дистанции. Причем не важно, по каким причинам.
А в другую входят те, кто до финиша добрался. Несмотря ни на что.
НЕМНОГО ИСТОРИИ
ДАКАР – это не только столица Сенегала, о которой люди узнают еще в школе, а потом благополучно забывают.
Ежегодный трансконтинентальный ралли-марафон Дакар, основанный французом Тьерри Сабином, по праву считается самой экстремальной гонкой планеты. Это скорее гонка на выживание, чем традиционное ралли: местность, которую проходят участники, намного сложнее, а используемые автомобили – настоящие внедорожники, а не модифицированные седаны, используемые в ралли. Большинство конкурентных участков Дакара ("этапы" или "спецучастки") проходят по дюнам, грязи, скалам. Дистанция, покрытая участниками за день, достигает нескольких сотен километров.
В гонках Дакар принимают участие как профессиональные спортсмены (заводские команды), так и любители, число которых достигает 80 процентов. В отличие от классических ралли, которые проводятся в несколько этапов в разных странах на протяжении года, а победитель определяется по общей сумме очков, на Дакаре соревнования проходят, как правило, в начале года и заканчиваются с прибытием в конечный пункт. Побеждает тот, кто просто опередит соперников по времени на дистанции от самого старта до финиша. Кроме того, на Дакаре, помимо соревнований среди раллийных автомобилей, есть ещё зачёты среди мотоциклов, квадроциклов и грузовиков. В каждом из них и выявляется победитель ралли-рейда.
Как правило, ралли финишировало в столице Сенегала – Дакаре. Уже несколько лет знаменитое ралли проходит совсем не в Африке, вдалеке от Дакара и тем более – Парижа. После срыва ралли в 2008 году из-за угрозы терроризма, в следующем году гонки были перенесены в Южную Америку, на территорию Чили и Аргентины. Теперь от прежнего ралли осталось только название, а вместо жарких песков Сахары спецучастки проходят в высокогорье Анд.
В 2009 году соревнования начались 3 января в Буэнос-Айресе и закончились 19 января там же. Более пятисот экипажей начали гонку на 275 мотоциклах и квадроциклах, 185 автомобилях и 87 грузовиках. Маршрут пролегал через северные районы Аргентины и Чили, известные своим разнообразным рельефом и климатом. Ежедневно гонщики преодолевали около 500-700 километров по очень сложной трассе: это и горы высотой 4 200 метров над уровнем моря, и пустыня, и океанское побережье. Общая протяженность маршрута – более 9 000 километров, больше половины из них пришлись на спецучастки. Это наиболее сложные участки пути, на которых гоночная машина остается один на один с трассой – там нет ни служб поддержки, ни навигаторов. Дойти до финиша в таких условиях – большое достижение не только для любителей, но и для профессионалов.
Несмотря на то, что Дакар проводится в начале года, он не открывает гоночный сезон, а является его завершением. Многие команды и индивидуальные гонщики рассматривают различные ралли-рейды, которые проводятся в Марокко, Тунисе, Египте, Ливии, Италии, России, Монголии, Бразилии, ОАЭ (некоторые из них являются этапами Кубка Мира), как подготовку к главной гонке года – Дакару.
Первая в истории супермарафонская гонка из Франции до Сенегала – авторалли Париж–Дакар – стартовала 26 декабря 1978 года. Инициатором первых ралли был французский мотогонщик Тьерри Сабин, приключения которого начались в далеком 1977 году, когда он заблудился на своем мотоцикле в ливийской пустыне во время участия в ралли Абиджан–Ницца. Его, полностью истощенного, случайно нашли кочевники. Тьерри Сабин вернулся во Францию глубоко пораженный произошедшим и под впечатлением от фантастического пейзажа пустыни. Он пообещал себе, что разделит это путешествие с максимальным количеством людей. Сабин составил сложный автомобильный маршрут из Европы в Африку, который начинался в Париже, а заканчивался у бывшей резиденции французского генерал-губернатора на западе черного континента, в Дакаре. Его замысел быстро воплотился в жизнь.
В первый раз на старт гонки вышли 80 мотоциклистов, 90 экипажей на легковых автомобилях и 12 – на грузовиках, всего 182 участника. Испытания начались 4-километровым прологом около военного лагеря в окрестностях Орлеана. Общая протяженность маршрута составила 8 500 километров, из которых 3 169 километров пришлись на 8 спецучастков. Самое большое расстояние участникам пришлось преодолеть во второй день – 2 370 километров из Алжира в Таманрассет. Ну, а самый протяженный спецучасток – 834 километра – был на пути из Таманрассета в Агадес. 8 января 1979 года в Гоа был единственный день отдыха.
Это испытание стало для всех очень серьезным. Дело в том, что в те времена ассистента практически ни у кого не было, а если и существовала техническая поддержка, то с минимальным количеством запчастей. Гонщики не имели специального обмундирования, по сегодняшним меркам, подготовка к гонкам, а так же оборудование были в те дни примитивными. Тем не менее, до финиша в Дакаре 14 января добрались треть стартовавших – 74 участника.
Маршрут гонки не раз менялся. До 1988 года включительно участники шли по маршруту Франция (Париж) – Алжир – Сенегал (Дакар). В 1988 году в гонке приняли участие 603 команды, и этот рекорд держался до 2005 года. В 1989 году по политическим причинам гонка пошла в обход Алжира через Ливию и Тунис. В 1990-ом обошлись без Туниса – участники переправлялись из Франции сразу в Триполи. В 1991-ом был повторен маршрут предыдущего года.
Годом позже гонка впервые с момента ее создания прошла через всю Африку с севера на юг и финишировала не в Дакаре, а в южноафриканском Кейптауне. В 1994-ом гонка впервые была сделана закольцованной: Париж – Дакар – Париж. В 1995 году старт ралли впервые был дан не из Парижа, а из испанской Гренады. В следующем году повторили тот же вариант.
В 1997 году участники ралли сконцентрировались на африканском континенте. Гонка прошла по кольцевому маршруту из сенегальского Дакара в Нигер и обратно.
Дакар 2000-го был одним из самых необычных. Гонка проходила с запада на восток Африки по маршруту Дакар–Каир. Но по прибытии в Нигер поступили угрозы теракта в отношении участников ралли. Сначала планировали устроить 5-дневный перерыв, но потом организаторы гонки решили не рисковать, и в итоге практически через весь Нигер участников гонки и их транспортные средства перевезли по воздуху. Для этого был использован гигантский Ан-124. Эффектный финиш ралли-рейда был устроен у подножия великих египетских пирамид.
Ралли Париж–Дакар – удивительное приключение. В 1982 году на нем Марк Тэтчер, сын премьер-министра Англии Маргарет Тэтчер, пропал без вести на 6 дней вместе со своим штурманом Шарлот Верни и механиком. В ходе масштабной поисковой операции их белый «Пежо-504» был замечен с алжирского военного самолета в полусотне километров от маршрута ралли. Тэтчер, Верни и механик не пострадали.
Ралли-рейд Дакар–1986 вошел в историю тем, что 14 января в вертолетной катастрофе погибли основатель Дакар" Тьери Сабин и еще четыре человека. В целом же за всю историю пустынного марафона погибли на данный момент 54 человека, в том числе 26 спортсменов.
Дакар – это не только самая сложная гонка в мире, но и самая опасная и жестокая. И – самая желанная.
Краткий словарь терминов
GPS – навигационный прибор. В отличие от обычного, «гражданского» прибора, в ралли-рейдах GPS не показывает трек, т.е. сам маршрут ралли. Гонщик может извлечь из него следующую информацию: азимут, прохождение контрольных точек, ограничение скорости, сам скоростной режим и т. д.
Бализ – прибор с автономным питанием, используемый при крайней необходимости в случае, если экипаж заблудился или при экстренной ситуации, когда отсутствует связь через иритрак. В любом случае его использование позволяет организаторам определить координаты экипажа и влечет за собой прекращение участия в гонке.
Бивак (бивуак) – лагерь, место отдыха участников ралли, ремонта техники, расположения пункта питания, медицинского пункта, пресс-центра и координационного центра организаторов ралли.
Иритрак – прибор, используемый в ралли-рейдах для поддержания контакта с гонщиками и определения их местоположения посредством спутниковой связи. Одновременно прибор является переговорным устройством.
Лиазон – участок маршрута в ралли-рейдах, время прохождения которого не идет в зачет соревнования. Проще говоря, это участок дороги от лагеря до старта и от финиша до лагеря.
Роуд-бук – основной источник информации. В первой графе отмечается пройденное расстояние до определенной точки. Во второй – повороты, объезды, опасные места и степень их опасности, а также ориентиры в этой точке. В третьей – описание покрытия трассы, азимут и т. д.
Сентинель – прибор оповещения. Он используется при обгонах. Рекомендуется также его включать при остановках в зонах плохой видимости с целью предотвращения столкновений.
Феш-феш – толстый слой пыли, более похожей на пудру. Отрезки маршрута с присутствием феш-феша считаются наиболее труднопроходимыми.
Продолжение следует...
